Официальная реформа и разгром церковной оппозиции

Страница 3

Можно представить себе, какая буря поднялась среди приходского духовенства, когда были разосланы по церквам новые книги. Сельское духовенство, малограмотное, учившееся службам со слуху, должно было или отказаться от новых книг, или уступить место новым священникам. Ибо переучиваться ему было немыслимо. В таком же положении было и большинство городского духовенства и даже монастыри. Монахи Соловецкого монастыря выразили это в своем приговоре напрямик, без всяких оговорок: “Навыкли мы божественные литургии служить по старым служебникам, по которым мы сперва учились и привыкли, а ныне и по тем служебникам мы, старые священницы, очередей своих недельных держати не сможем, и по новым служебникам для своей старости учиться не сможем же . а которые мы священницы и дьяконы маломочны и грамоте ненавычны, и кучению косны, по которым служебникам старым многия лета училися, а служили с великою нуждою . а по новым книгам служебникам нам чернецом косным и непереимчивым сколько ни учитца, а не навыкнуть, лутче будет з братьею в монастырских трудах бытих”.

В 1668г начался знаменитый соловецкий бунт и только в 1676 г, благодаря измене одного из перебежчика из монахов, Феоктиста, пришел конец осаде. Феокист провел ночью царских стрельцов через отверстие в стене, заложенное камнями, и монастырь после восьмилетней осады был взят. Так погиб последний оплот монастырского феодализма. Старообрядческое сказание о соловецкой осаде, разукрашенное всяческими чудесами, и старообрядческие народные песни, посвященные соловецкому сидению, до сих пор сохраняют особую прелесть и особый интерес. Ведь это была первая схватка в открытой борьбе всех сил, враждебных Московскому государству и соединенных знаменем старой веры.

Сельскому и городскому священнику такого выхода не представлялось. Новая вера требовала, очевидно, и новых служителей! Старым оставалось бороться до последней возможности, а потом либо подчиниться, что было фактически невозможно, либо окончательно порвать с дворянской церковью и уступить свое место послушным ставленникам никониан. И партизанская борьба, которая велась до сих пор от случая к случаю, сразу разгорелась по всей линии, захватив собою весь профессиональное приходское духовенство.

На первом плане борьбы приходского духовенства поставил апологию старой веры. Было бы огромной ошибкой смотреть на пространные челобитные первых борцов за старую веру как на неоспоримое доказательство невежества и духовного убожества их авторов, как это делают многие историки раскола. Челобитные проникнуты искренностью и глубиною убеждения и обнаруживают нередко огромную эрудицию их авторов. Эрудицию, правда, в стиле Иосифа Волоцкого и его школы, но все же импонировавшую тогдашнему обществу. Авторы челобитных защищают “прежнюю христианскую веру”, провозглашая никоновские нововведения “новой незнакомой верой”. Для них эта прежняя вера заключалась именно в знании и соблюдении верных способов угождения божеству. В старых харатейных книгах, которыми, как величайшей святыней, гордились. Например, соловецкие монахи, были изложены эти верные способы. Соблюдая их, Зосима и Савватий снискали богоугодное житие и явили миру “преславные чудеса”. Харатейные соловецкие книги “предания” этих чудотворцев, тот церковный чин и устав, который и монахам откроет путь ко спасению. Московская церковная традиция восходит к московским чудотворцам, “в посте, в молитве и в коленопреклонении и слезами богови угодивших”. И “законы их, ими же они богови угодивши” дали им дар чудотворения и изгнания бесов. Главные “законы”: перстосложение двумя перстами, как “знаменуют себя” Иисус и святые на иконах, трисоставный крест, восьмиконечный, составленный якобы по образцу креста, на котором был распят Иисус и который будто бы был сделан еще Соломоном из трех древесных пород кипариса, певга и кедра. Крест, таинственно символизирующий трехдневную смерть Иисуса и непостижимую троицу, и прочие догматы, установленные Стоглавым собором (1551г), важны по своей магической силе. Но такая же магическая сила скрыта и в других элементах культа, в особенности в известных формулах и некоторых отдельных словах. Из челобитных видно, что такую магическую силу до Никона присваивали имени Исус - это “спасенное (т. е. спасительное) его имя, нареченное от бога святым ангелом”. Замена в новых книгах этого имени именем “Иисус” казалась величайшим кощунством и дерзостью. Далее, великую сокровенную силу” присваивали “азу” во втором члене символа веры, вычеркнутому в новых книгах. Вся апология зиждется на знакомой уже нам идеологии XIV – XVI вв.

Но не следует думать, чтобы “исправление” исходило из других, более развитых религиозных представлений. В ответ на апологию царь, Никон и Восточные патриархи прежде всего указывали на авторитет, старину и чистоту греческой веры, взятой за норму для исправления, но вовсе не входили в разъяснения и изобличения “заблуждений” апологетов, их извращенных понятий о вере. Они ставят этим позднейших апологетов синодского православия в величайшее затруднение: приходится признать, что и Никон был невежествен по части веры столько же, сколько и его противники. Но против ссылки на авторитет греческой церкви у апологетов был готов неотразимый аргумент: знаменитая “Книга о вере”, официальное издание московской патриаршей кафедры, незадолго до Никона уже объявила ведь греческую веру “испроказившеюся”. “Насилие турского Махмета, лукавый Флоренский собор да смущение от римских наук” уничтожили частоту греческого православия, и “с лета 6947 (1439 г.) приняли греки три папежские законы: обливание, троеперстие, крестов на себе не носити”, а вместо “честного тричастного креста” — латинский “двоечастный крыж”. Греческие и славянские книги, с которых правил Никон, напечaтaны в Риме, “Винецыи” и “Парыже” с лютым еретическим зельем, внесенным латинянами и лютеранами. Ересь не в том, что молитвы были переведены заново, а в превращении на латинский образец крестного знамения, хождения посолонь, троения аллилуйи, креста и т.д., в изменении всего церковного чина. “Всех еретиков от века epecи собраны в новые книги”,— заявляет Аввакум. Никон предпринял такое дело, на какое не дерзал ни один еретик ранее его. “Не бывало еретиков прежде, кои бы святые книги превращали и противные в них догматы вносили”, - говорит дьякон Федор. Под предлогом церковных исправлений Никон ни больше, ни меньше как хочет искоренить чистое православие на Руси, пользуясь потворством царя и с помощью таких явных еретиков, как грек Арсений или киевские ученые. “Новая незнамая вера” оказывалась самою злою ересью.

Другое по теме:

Османская империя: библейские пророчества, относящиеся к Турции
О зарождении турецкого государства была предсказана даже дата его появления - точное число! В книге Откровение 9: 13-19 читаем: "Шестой Ангел вострубил, и я услышал один голос от четырех рогов золотого жертвенника, стоящего перед Богом, говоривший шестому Ангелу, ...

Вывод
Рассмотренные формы доклассовой религии обнаруживают генетическую связь друг с другом и в ходе развития переплетаются между собой самым различным образом. Многие из религиозных форм оказываются весьма устойчивыми и удерживаются, подвергаясь различным видоизменениям. ...